Теория без содержания

Одной из фундаментальных основ марксистского способа производства является теория «трудовой (прибавочной) стоимости», базирующаяся на концепции двойственного характера труда наемных рабочих. По Марксу, именно такой характер труда «является отправным пунктом, от которого
зависит понимание политической экономии» [2, т. 23, с. 50], разумеется, его пролетарско-революционной политэкономии. В чем же я вижу суть этого необыкновенного «отправного пункта», который «ум человеческий тщетно пытался постигнуть в течение более чем 2000 лет» [2, т. 23, с. 6]» и который смог постичь только «гений» Маркса?
Не без чувства гордости он писал: «двойственная природа содержащегося в товаре труда впервые критически доказана мною» [2, т. 23, с. 50].
Раскроем на 1–2 страничках марксистское понимание труда пролетариев, а заодно и теорию трудовой стоимости, над которыми «Прометей» Маркс с помощью Энгельса бился в 7 книгах своего «Капитала» и бесчисленном количестве статей. И ради чего?
Как бы там ни было, это «великое открытие» заключается только в добавке к категориям «количество» и «качество» труда, хорошо известным еще 30–40 тыс. лет тому назад участникам дописьменной эпохи и времени первого крупного общественного разделения труда, терминов «абстрактный» и «конкретный» труд. Но зачем Марксу потребовалась пертурбация с
издревле понятными сторонами труда? Затем, чтобы показать коренное отличие эксплуатируемого труда рабочих при капитализме от свободного, «непосредственно общественного» труда исключительно на себя в Марксовом коммунизме, во имя которого пролетариям всех стран нужно объединиться и совершить социалистическую революцию.
Дополняя понятия «количество» и «качество» труда своими категориями «абстрактный» и «конкретный» труд, Маркс решил наделить их своеобразными дополнительными функциями. До этой мистики, действительно, никто не додумался.
Какими же новыми функциями наделяется рассматриваемый труд? Прибегнем к первоисточнику, в соответствии с которым оказывается, что наемные рабочие, сами того не ведая, главным образом работают только на капиталистов. Причем по взаимоисключающим друг друга вариантам произ-
водственного процесса, принося бесплатно Марксовым эксплуататорам ожидаемую ими прибавочную стоимость.
По первому варианту теории трудовой стоимости абстрактный труд образует стоимость товаров, а конкретный труд создает их потребительные стоимости, т. е. полезность экономических благ [2, т. 23, с. 55].
Через некоторое количество страниц, забыв о том, о чем он писал выше, Маркс преподносит читателям второй, противоположный вариант теории. В соответствии с ним абстрактный труд создает вовсе не стоимость, которая выражается формулой: с + v + m (где с – постоянный капитал, v – переменный капитал, m – прибавочная стоимость), а новую стоимость: v + m. А кон-
кретный труд в это же самое время занимается переносом на создаваемый продукт старой стоимости – стоимости потребленных средств производства [2, т. 23, с. 211–212]. Всю прибавочную стоимость незаслуженно присваивает себе капиталист.
Вот мы незаметно и подошли к завершению сущности теории трудовой стоимости, которая сводится к раздираемой на две бессмысленные в их совокупности части (таблица).

Марксистский смысл концепции двойственного характера живого труда
Функции видов (форм) труда абстрактный труд конкретный труд Концепция теории трудовой стоимости в одно и то же время:
1 вариант образует стоимость товара: с + v + m создает полезность товара
2 вариант создает новую стоимость товара: v + m переносит старую стоимость с на товар
Как видно, в результате Марксовых манипуляций раздвоенный по своей природе труд становится еще более несчастным – четвертованным: каждая из его сторон вынуждена «тянуть лямку» по двум вариантам с четырьмя функциями только ради создания прибавочной стоимости для капиталистов – «краеугольного камня» марксизма и его социалистической революции.
Далее в «Капитале» – бесконечная детализация функционирования наемного труда, чтобы читатели-пролетарии поверили в абсолютную непогрешимость ученого мужа и их разум возмущенно закипел от происходящего в голове Маркса, и как будто в реальной действительности. Фантасмагории о том, что стоимость вместе с прибавочной стоимостью создается только дважды двойственным физическим трудом наемных рабочих, сначала выдаются
за истину, а потом превращаются в «научное открытие», составляющее эпоху в истории развития человечества. «Но кто примет фикцию за истину и поверит в нее (…), тому не трудно уже принять и дальнейшие рассуждения, вытекающие из первой посылки» [18]. Для убеждения невнимательных читателей в своей правоте Маркс пускает в ход мистические тайны, загадочные аллегории, басни и легенды, даже не присущий его материализму идеалистический
рассказ о пауке, пчеле и архитекторе и пр.
Таков «в высшей степени ученый труд, претендующий на строжайшую научность» [2, т. 16, с. 219–220], писал Энгельс, защищая своего друга от справедливой критики современников.
Марксовы хитросплетения о «переносах» и «созданиях» валовой, вновь созданной и прибавочной стоимости разными видами (формами) наемного труда элементарно опровергаются повседневными фактами и здравым смыслом всех времен и народов, особенно в XХI веке. Они показывают: в реальной жизни так называемые «создание» и «переносы» стоимости совершаются
не видами или наименованиями наемного труда, а предпринимателем и бухгалтером. Ими, сообразуясь с мнением потребителей, предлагается такая цена за товар своего предприятия, которая прежде всего возмещала бы издержки производства и приносила прибыль, – иначе они не будет заинтересованы в организации производства.
Однако автор пролетарской теории стоимости отвергал любые замечания в ее адрес. По поводу же не одного-единственного (труд наемного рабочего), а минимум трех (труд, капитал, земля) факторов образования стоимости он только отмахивался и нес чепуху: элементы «буржуазной» теории факторов производства стоимости «относятся друг к другу примерно так же,
как нотариальные пошлины, свекла и музыка» [2, т. 25. ч. II, с. 380].

Навешивал при этом всяческие ярлыки на своих оппонентов. У него
Ф. Бастиа – «экономист-карлик»,
Г. Кэри – «ложно ученый»,
Дж.Ст. Милль – «ограниченный»,
В. Рошер – «невежественный»,
Ж.-Б. Сэй – «пошлый»,
А.К. Шторх – «наивный»,
Дж. Мак-Куллох – «бесстыдный пройдоха»,
С. Бейли – «осёл» и т.д.
В мировом рейтинге по ярлыкодательству автора
«Капитала» давно и неоспоримо ждет 1-е место.

Спасибо
Павлов Виктор Алексеевич – доктор экономических наук, профессор, кафедра «Полити-
ческая экономия» Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова.

Этот Павлов зачем к старости перекрашивается, как проститутка? Всю жизнь что ли не имел убеждений?

За пятак спляшем и нашим и вашим. Кому интересно мнение прошмандовки?

Весь народ попал в кабалу к олигархам. Терять нечего, скоро буду их убивать! Мечтаю.

Потребительская стоимость это вовсе не денежное выражение потребности общества в удовлетворении своих надобностей конкретно этим товаром - это материализация абстрактного человеческого труда, который как Карл покажет ничего не стоит, ибо стоит только рабочая сила.
С другой стороны Марк небезосновательно пытается придумать инструмент измерения труда и выбирает наиболее примитивный - затраченное время. Это как для постройки космических кораблей выбрать деревянную метрическую линейку , но не штангенциркуль или лазерный нивелир. Мне очевидно возразят, что сантиметры везде одинаковы, и подобны минутам. Согласен, но лишь с той оговоркой, что сам масштаб не связан с необходимостью быть метрическим. Поэтому Маркс фактически ограничивает своё исследование Капитала примитивными инструментами, ложными посылами и отсутствием масштабирования.