Позитивные позывы Эля напомнили мне мои героические будни в Красной Армии. Жили мы там в офицерском общежитии- так гордо именовался полуразвалившийся барак, насквозь проеденный от пола до чердака крысами. Боевые прапорщики буквально в нескольких шагах от этого очага благородства и мужественности держали банальные свинарники, и наши хозяйки видимо там трапезничали, но ночевать всегда возвращались домой, о чем свидетельствовала страшная возня и писк в стенах и на чердаке, поднимавшиеся с наступлением темноты. Однажды, возвратившись с дежурства, обнаружил непосредственно на своей подушке отгрызенный кусок потолка (он был фанерный) с остатками крысиного гнезда, а услышать в ночной тишине осторожный топоток крысиных лапок по своей постели и даже нежные покусывания кончиков волос (на голове, Эль!) - было обычным развлечением. Как-то после тихой вдумчивой вечерней беседы была выдвинута идея наказать этих нахалок. Мы с Серегой З. (он теперь полковник) в форме №1, вооружившись кусками толстой проволоки, решили провести кавалерийскую атаку на кухне - месте их тотального господства (мы ею не пользовались, ели в столовой, но женатики иногда там бывали, и какие-то продукты крысам все-равно доставались, а еще они там пили воду). С криками, которые должны были повергнуть крыс в ужас, мы ворвались на кухню и включили свет - боже, что это была за картина! Несколько десятков этих тварей сидели в разных местах - на столе, в тарелках, на холодильнике (было впечатление, что они умеют его открывать) - везде, и все повернулись в нашу сторону, с негодованием взирая, кто нарушил их трапезу... Не дав им опомниться, я, с уже душераздирающими воплями, бросился в бой - разил и хлестал проволокой по тарелкам, столу, полу...Крысы каким-то вихрем закрутились по всему помещению - от пола до потолка, и пытались скрыться во всех щелях и даже в стоке раковины. Серега стойко держался в центре пола, закрывая сапогом главную дыру в полу и визжал, чтобы я не задел его (ну немного и задел, а что делать - когда лес рубят...). В итоге жертвой пала всего одна дохленькая крыска, которую он сразу и придавил.
|