|
Возможно запоздало я сие прочёл, но кто любит ругать Маркса и Коммунистов - очень рекомендую
А БЫЛ ЛИ КАРЛ МАРКС МАРКСИСТОМ?
«Те, кто со Мной, Меня не поняли», - слова Христа из Евангелия.
Никто не ошибается в своих предсказаниях так, как
пророки ограниченности
человеческого знания
К.Тимирязев
Мне Маркса жаль: его наследство
свалилось в русскую купель:
здесь цель оправдывает средства.
И средства обосрали цель.
И.Губерман
Смешной вопрос, не правда ли?
А между тем сам Карл Маркс открещивался от того марксизма, которым нас пичкали так долго. И который нынешние "коммунисты" хотели бы навязать нам снова.
"Если они так толкуют мои произведения, - писал Маркс Энгельсу, - то я не марксист! Избавь меня Бог от таких марксистов!". Вот так-то вот… Маркс издевался над "казарменным социализмом", он иронически относился и к идеологии, той самой идеологии, на которую нас заставляли молиться, за измену которой могли и к стенке поставить. "Идеология, - писал Маркс Францу Мерингу, - это процесс, который совершает так называемый мыслитель, но с сознанием ложным…". Так что тут общего с большевистской идеологией, якобы, основанной на марксовом учении? И, ручаюсь, никто даже из первых большевиков не понимал Маркса, по той простой причине, что он совсем не понятен без Гегеля. А последнего у нас не жаловали и не издавали.
Маркс создал великолепную для своего времени экономическую теорию, которой, поди, еще не раз воспользуется человечество. Вот, что пишет в наши дни немецкий журнал «Шпигель»: «По мнению 50% немцев марксистская критика капитализма не утратила до сих пор свою актуальность, а 56% считают, что «социализм - хорошая идея, только её до сих пор плохо осуществляли». Представьте, что сегодня на Западе тиражи «Коммунистического манифеста» конкурируют с…Библией. Американский журнал «Ньюсуик» констатирует: «как будто Карл Маркс восстал из могилы». Каково? Беда Маркса была в том, что, отдав экономике приоритет, он сам завел в тупик своих последователей. Более того, Маркс никогда не ставил под сомнение приоритет общечеловеческих интересов над пролетарскими. Это уж «последователи» умудрились все вульгаризировать и использовать в выгодном для себя свете.
Более того, оказывается, в начале своей философской деятельности Карл Маркс был даже противником коммунизма, как философской и политической системы. В день своего вступления в должность редактора "Рейнише цайтунг", он написал в передовой, что он не только против коммунистов, но даже против того, чтобы видеть в революции решение всех проблем. Однако вскоре, под влиянием "коммунистического раввина" Мозеса Гесса, Маркс и Энгельс стали сами исповедовать коммунизм. Парадоксально, но сам Гесс, совративший их в коммунизм, стал духовным отцом… сионизма.
Не правда ли, как причудливо переплетаются судьбы людей и идей? К сожалению, мы узнаем обо всем этом куда как запоздало! Ведь очень немногие сегодня дочитываются до подобных публикаций, зато большевистская отрава накрепко вошла в гены бывших советских людей. Ведь даже те, кто кричит "К суду коммунистов!" - сам действует в данном случае, как "лучший большевик". Потому что метод этот - большевистский.
«Марксизм по своим первоначальным основам совсем не был тем социологическим детерминизмом, который позже стали утверждать его друзья, - писал Бердяев, - и его враги. Маркс был еще близок к германскому идеализму, из которого он вышел. Истоки его были гуманистические, он боролся за освобождение человека. Его восстание против капитализма основано на том, что в капиталистическом обществе происходит отчуждение природы рабочего, обесчеловечивание, овеществление его. Весь моральный пафос марксизма был основан на борьбе против этого отчуждения и обесчеловечивания. Марксизм требовал возврата человеку-рабочему полноту его человеческой природы...».
Русский тоталитаризм мышления оказался сильнее марксовых формул, потому от марксизма осталась у нас лишь широкая историософическая перспектива, что и было, собственно, его главным обаятельным свойством. «Марксизм был приспособлен к русским условиям и русифицирован», - точно определил Бердяев.
Однако вернемся к Карлу Марксу. Попробуем по новым для нас материалам проследить его духовный путь. Новым, повторяю, для нас, потому что на Западе во всем этом давным-давно разобрались.
Недавно "Аргументы и факты" напечатали заметочку "Карл Маркс и пятая графа", которую с удовольствием перепечатали многие другие издания. В ней шла речь о еврейском происхождении Карла Маркса, со смаком прослеживалась его родословная до третьего колена. Да, действительно, по крови Маркс был евреем и это всему миру известно. Но погодите радоваться, антисемиты! К вашему сведению, уже в 1816 году его отец принял христианство, а в 1824 году окрестил всех своих детей. Конечно, согласно известной поговорке, "жид крещеный, что вор прощеный", однако факты, как любил говорить известный последователь Маркса - "упрямая вещь". Забавно, конечно, что внук раввина сам стал этаким раввином новой религии для миллионов.
Любопытно, что сам Маркс не больно жаловал евреев. Так, он однажды отозвался о Лассале, как о "мелком еврее" и "помеси негра с евреем". Один из биографов пытается оправдать своего героя, мол, Маркс "неосмотрительно употребил слово "еврей", сопровождая его оскорбительным эпитетом. Кроме того, в 1843 году Маркс написал статью "К еврейскому вопросу". Это позволяет ортодоксам сионизма до сих пор говорить об антисемитизме Маркса. Но, думается, дело тут в том, что все новообращенные являются всегда самыми ярыми противниками иудаизма, и именно на иудаизм, как религию еврейского ростовщичества, нападал Маркс, а вовсе не на национальность. Он писал: "Какова мирская основа еврейства? Практическая потребность, своекорыстие. Каков мирской культ еврея? Торгашество. Кто его мирской Бог? Деньги. Деньги - это ревнивый Бог Израиля, пред лицом которого не должно быть никакого другого Бога". Натурально, эти цитаты до сих пор нравятся всем антисемитам, цитировал их даже Гитлер. Но ведь европейское общество того времени не давало евреям возможности заниматься чем-либо другим кроме торгашества и ростовщичества. Об этом не стоит забывать. А именно торгашество вне зависимости от национальности ненавидел Маркс, помня, что еще апостол Павел писал: «Любовь к деньгам есть корень всего зла».
Себя же Маркс называл "гражданином мира". Надо полагать, когда наши "марксисты" развязали грязную кампанию "борьбы с космополитизмом", они забыли, что их пророк - Карл Маркс - именно так именовал себя - космополитом.
Как пишут его биографы, Маркс в Боннском университете предавался пьянству и дуэлям, за что и был переведен своим отцом в Берлинский университет, что славился жесткой дисциплиной. Не только коммунизмом, даже экономикой в те годы Маркс не шибко интересовался. Энгельс в письме к Ф.Мерингу в 1844 году писал: "…о политической экономии он абсолютно ничего не знал…". Толкнула его к изучению этих вопросов работа Энгельса "О положении рабочего класса в Англии". Ну, а что произошло из изучения Марксом экономики, мы все преотлично знаем.
Только ленивый сегодня в наших странах не лягает Карла Маркса, марксизм и большевизм, не пытаясь даже разделить их.
А между тем, просто невозможно отождествлять марксизм с большевизмом. Марксизм - это лишь одна из разновидностей великого учения, светлой мечты человечества об обществе равенства, свободы и всеобщего процветания. Коммунизм - это романтическая страсть построить человеческое общество, в котором каждый ставит общее благо превыше своих собственных индивидуальных интересов и желаний. Беда в том, что человеческие аппетиты ненасытны и самоограничение этих аппетитов является обязательным предварительным условием создания коммунистического общества. Воспитание людей такого рода очевидно потребует веков и, самое главное, полного изобилия товаров и услуг. Сие же оказалось не по зубам большевикам.
Изучая самостоятельно и всерьез «Историю политических учений» (учебника, слава Богу, в то время не было, потому приходилось читать первоисточники), я начал понимать, что коммунизм вовсе не Маркс выдумал. Одним из первых коммунистов был Христос. Потом Томас Моор, Руссо, Сен-Симон, Оуэн, Фуртье и пр.
Когда Маркс прокламировал «каждому по потребностям», он имел в виду, что потребности эти будут невелики и разумны, ну допустим, как у него самого. Не мог же он предположить, что мы сорвемся с цепи добровольного ограничения потребностей и кинемся по пути удовлетворения алчности все возрастающих желаний. Есть такая древняя байка о Сократе на рынке: «Сколько же здесь ненужных для меня вещей!», - воскликнул мудрец. Нам до него далеко... «Сверх того, что достаточно, есть зло», - сказано в Библии.
Большевики сделали из Маркса икону, как, впрочем, затем и из Ленина, и Сталина, и Хрущева, и даже маразматика Брежнева. Все наши несчастья и горести происходят из того, что марксизм, как учение, как философское течение, ни до, ни после Ленина не получил в нашей стране настоящего критического, естественного развития. Все было сведено к цитатам и догмам, всякая новая свежая мысль, если она не исходила от ГЕНЕРАЛЬНОГО, встречалась в штыки, к ней тут же приклеивался ярлык ревизионизма. Многие положения Маркса попросту игнорировались, даже искажались в угоду моменту и отдельным личностям.
Существует презабавная история о том, как переводили у нас Маркса на русский язык. Всем известно расхожее выражение "псы-рыцари", которое ему приписывалось. Запущенное в ход с легкой руки Сталина. Но оказалось, что Маркс писал Rittern Bunden, то бишь "рыцарские союзы", но в экземпляре переводчика В было похоже на Н, вот он и прочел Hunden - "собаки". Отсюда и родилось мощное словечко "псы-рыцари". А виноват оказался Карл Маркс.
Сколько лет писали и цитировали Маркса "Религия есть опиум для народа"? Между тем, не было у Маркса этого предлога "для". Не было! А ведь он основательно меняет мысль. И вообще Маркс взял эту формулу: «Религия опиум народа» у Новалиса. Полностью она звучала так: «Религия - опиум народа - она облегчает его страдания».
Еще «мудрый ребе» Исаак Бабель посмеивался в 1918 году: «Маркса не поняли, капиталу нужно движение давать».
Уродовали в переводе и Энгельса. Известна, затаскана фраза «Семья - ячейка общества». Но тут пропущено весьма существенное слово «экономическая».
Точно так же поступали и со всеми остальными текстами. К примеру, не упомню, чтобы цитировалось следующее высказывание Маркса: "Одна форма свободы обуславливает другую, как один член тела обуславливает другой… Всякий раз, когда отвергается одна форма свободы, этим самым отвергается свобода вообще - она обрекается на призрачное существование". Еще бы - ведь большевики трактовали свободу по-своему, как весьма ограниченную вещь, предназначенную вовсе не для всеобщего употребления. Таким образом, большевики исключили себя из социализма, взяв на вооружение не марксизм, а лженауку, которую сами выдумали.
Впрочем, примеры таких "переводов" уже имелись на Руси. Причем, издавна. Недавно израильские ученые, в совершенстве овладевшие ивритом, поймали Российский Синод на "малограмотности", и малограмотность сия оказалась весьма тенденциозной. Допустим, в оригинале "Библии" пишется - сад, а в синодальном переводе оказался - рай. В другом месте "и будете, как великие", а у Синода - "и будете, как Боги". Но Бог-то у евреев и христиан один! Знаменитое место Евангелия, где Понтий Пилат советуется с евреями, как поступить с Христом, также искажено переводом. Заменено всего одно слово. Вместо "толпы" появился "народ". Но ведь это толпа, а не народ кричала: "Распни его!". Не так ли?
В одном из писем Маркс напоминал, что он ученый, а не пророк и никогда не ставил себе задачу создать расписание истории для всех времен и народов. "Конструирование будущего и провозглашение раз и навсегда готовых решений для грядущих времен, не есть наше дело". А нам что вещали?
Из "Экономических рукописей" Маркса, помеченных 1857-59 годами, а опубликованных у нас только во второй половине ХХ века, следует, что мир и сегодня еще не достиг такого уровня развития, при котором социализм становится достижимой целью. Ведь Маркс обуславливал приход социализма тем временем, когда не ТРУД в своей непосредственной форме, а РАЗУМ, НАУКА как непосредственная производительная сила станут главными источниками общественных богатств. Забавно, конечно, что некий кандидат истории помещает в хорошей киевской газете целую полосу под громким названием «Коммунизм - утопия философии». В ней он вещает: «Диалектика человеческого развития такова, что, в силу действия законов отрицания отрицания и превращения количества в качество, идеальное, опережая материальное в развитии своем, превращается трудом в материальное, другими словами опережает бытие, будучи неотъемлемой составной частью процесса собственного развития. С другой стороны, опережающее в своем развитии идеальное порождается потребностями материального бытия». Вещает, делая вид, что это его собственная глубокая мысль. А на самом деле марксова, оказывается.
Те, кто сегодня с пеной у рта «ниспровергает» марксизм, просто пытаются выместить на идеях, ими же искаженных, свою злость как последствие осознания собственной неполноценности. Конечно, «как и всякий пророк, Маркс ошибся относительно (коммунизм - Ф.З.) конкретных методов и сил, посредством которых все это должно осуществиться», - писал М.Джиллас.
Только при условии, писал Маркс, когда "все общественные богатства польются полным потоком" и общество сможет освободиться от бедности и всех мерзостей старого мира, связанных с частной собственностью, эксплуатацией и гнетом, с борьбой за индивидуальное существование с использованием силы и власти, будет достигнут тот рубеж, когда "с самого непосредственного процесса материального производства совлекается форма скудости и антагонистичности". Это ведь Маркс предупреждал, что преждевременное "зряшное" отрицание частной собственности ведет к казарменному коммунизму, отрицающему человеческую личность. Но большевики пренебрегли мыслями своего учителя.
"Нации, как и женщине, - говорил Маркс, - не прощается минута оплошности, когда первый встречный авантюрист может совершить над ней насилие". Вот и расплачиваются наши народы, и долго еще будут расплачиваться за грехи своих отцов, что позволили большевикам так нагло попрать человеческие законы. "Трагический парадокс нашей истории состоит в том, что большевики беззастенчиво паразитировали на принципах классического коммунизма, сохранив его фразеологию, но отбросив сущность", писал П.Флоренский. И тут же добавлял: "Вера в систему, есть неверие". А В.Вернадский говорил: «Научная гипотеза всегда выходит за пределы фактов, послуживших основой для ее построения...». Нельзя ведь забывать, что Маркс работал в середине ХIХ века, и с тех пор прошло полтораста лет.
«Первые марксисты были русские, - писал Бердяев - Чуть ли не самым первым последователем Маркса был русский степной помещик Сазонов, живший в Париже. Маркс не любил русских и был удивлен, что у него среди русских находятся последователи раньше, чем среди западных людей. Он не предвидел роли, которую будет играть в России»… «Маркс начал изучать русский язык, чтобы читать экономические труды Чернышевского, так высоко они оценивались»... «Ткачев одним из первых в России говорил о Марксе... Ткачев более предшественник большевизма, чем Маркс и Энгельс».
Ужас был в том, что с самого начала в России была воспринята только мессианская сторона марксизма. Интеллектуальный марксизм, привезенный из Европы, марксизм, что существовал там, как одна из научных теорий, подлежащая критике, гипотезой или, во всяком случае, истиной относительной, частичной, не претендующей на всеобщность, на кондовой российской почве дал такой мутантный урожай, что содрогнулся весь мир. Из столкновения с российской ментальностью марксизм вышел вовсе не похожим на себя. Еще Г.В.Плеханов отмечал, что за "Марксом и Энгельсом стояла только ничтожная кучка людей, знакомых с "Коммунистическим манифестом", понимавших во всем объеме учение марксизма. Опубликование "Капитала" на первых порах мало помогало в этом отношении. Для огромного большинства это была в полном смысле слова гранитная глыба, которую с усердием грызли, кусали, но и только… Метод Маркса и Энгельса, материальное понимание истории, учение о классовой борьбе, - все это оставалось книгой за семью печатями…". Огромную роль сыграло наличие большинства населения, отчужденного от культуры и образования. Вот почему в России марксизм превратили догматизм, в нечто вроде религиозного откровения. И потому главный акцент большевики делали не на объяснение, а на упрощение. Наш народ, в сущности, получал марксизм из третьих, четвертых рук. Его окорнали, упростили, а кое-что и упразднили за ненадобностью. Меньше всего нужен был большевикам подлинный смысл марксова наследия. Они стремились уложить марксизм в прокрустово ложе строго очерченных идейно-политических рамок, выход за которые расценивался не только, как покушение на устои учения, но и на устои государства. Со всеми вытекающими последствиями… Н.Валентинов рассказывает, что в среде русских революционеров не поощрялось серьезное увлечение историей и философией, а тем более споры о научности теории Маркса. "Не по чину берете", - обычно говорилось в таких случаях. Герберт Уэллс понял: "…Маркс, для марксистов - лишь знамя и символ веры, и мы сейчас имеем дело не с Марксом, а с марксистами. Мало кто из них прочитал весь "Капитал"… Левый коммунизм можно назвать позвоночным столбом сегодняшней России: к сожалению, это неподвижный позвоночник, сгибающийся с огромным трудом и только в ответ на почтительную лесть".
Большевизм стал удобен для преступников и провокаторов, громкие лозунги его, создавая сильный шум, позволяли темным личностям устраивать свои разрушительные дела. Бунтарство не может быть хроническим, и чем больше оно длится, тем неизбежнее превращается в свою противоположность. Именно так произошло у нас. Большевизм потерял свою остроту. Он притупился, опошлился, стал казенным и беззубым.
"Для правильного феноменологического углубленного понимания всего происходящего в России, необходимо строгое разграничение понятий - коммунизм и большевизм. Большевизм не только грех России перед самой собой, но еще и грех социализма перед самим собой. Окончательное крушение потерпела в России… оторванная от идеи социалистическая идеология большевиков", - писал Ф.Степун.
Нет, мы не знали, как следует, Маркса, хотя считали себя марксистами. Скажите на милость, слышали вы когда-нибудь такое: "Цель, для которой требуются неправые средства, не есть правая цель". А ведь это - Маркс. А мы-то всегда жили совсем по обратной формуле: "Цель оправдывает средства". Не так ли? Подобно тому, как благочестивые христианские рыцари, поставив перед собой благую цель освобождения Гроба Господня от неверных, пролили реки крови, но не выполнили свою задачу, так и большевики, призвав народ к построению светлого будущего - коммунизма, устлали путь в этот рай миллионами трупов своих же товарищей, и завели страну в тупик, из которого все мы до сих пор судорожно ищем выхода. Но нет Мессии, нет даже Моисея, который бы вывел нас из тьмы. Да что с нас взять, если сам Маркс, всю жизнь раскачивался между двумя марксизмами: марксизмом "Капитала" и марксизмом Коммуны. Они ведь разные эти марксизмы! С точки зрения большевиков Маркс и Энгельс были скорее меньшевиками, и именно это официальная пропаганда всегда старалась затушевать.
На глазах нашего поколения не раз происходило "улучшение" социализма. Сперва на смену ленинской высококонцентрированной экономике "военного коммунизма" пришла его же новая экономическая политика, затем Сталин вернул всё к полной централизации, Хрущев пытался было децентрализовать государство по проектам профессора Либермана, Брежнев снова вернул всё на круги своя. Появился Ельцин и предложил: "Берите суверенитета, сколько сможете", но стоило чеченцам принять его слова всерьез, как загремели пушки. Самое обидное, что все эти деятели тут же выдергивали для подкрепления своих действий соответствующую цитату из Маркса. Как тут не вспомнить умного человека, воскликнувшего: "Дайте мне надергать цитат из Евангелия и я докажу вам, что Христос был безбожником!".
Маркс вовсе не представлял собой тип "вождя пролетариата", это все приделали к нему потом, более того, его соединили, чуть ли не со Стенькой Разиным. Когда еще он упрекал либерала Жуковского: "Ему непременно нужно превратить мой исторический очерк возникновения капитализма в Западной Европе в историко-философскую теорию о всеобщем пути, по которому роковым образом обречены идти все народы, каковы бы ни были исторические условия, в которых они оказываются - для того, чтобы прийти, в конечном счете, к той экономической формации, которая обеспечивает вместе с величайшим расцветом производительных сил общественного труда и наиболее полное развитие человека. Но я прошу у него извинения. Это было бы одновременно и слишком лестно, и слишком постыдно для меня". Плеханов указывал, что тактика большевиков представляла собой совершенно незаконный вывод из тех тактических положений, что проповедовали Маркс и Энгельс. Эрих Фромм возмущался: "Как могло случиться, что философия Маркса была полностью деформирована толкователями и превращена в свою полную противоположность? Есть несколько причин. Первая и самая очевидная - это невежество".
Вот мы и добрались до первопричины. К великому сожалению, наш народ как пребывал в невежестве до революции, так и не шибко прибавил после нее. Всеобщую грамотность мы стали выдавать за величайшее достижение культуры. А до нее было, как до… Луны. Мы поверили в божественную мудрость Маркса, а строили социализм по-своему, по-сталински, При этом слепая вера во всесилие учения Маркса стала самым надежным тормозом нашего развития. Ведь именем Маркса прикрывали разгромы генетики и кибернетики. Во что это нам обошлось, далеко не все еще понимают. Именно бескультурье широких масс, неразвитость демократических убеждений и принципов создали почву для того социализма, что строили большевики. И, конечно, большое число мерзавцев с партбилетами в кармане, что успели вкусить плода бесконтрольной монопольной власти, разлагающей всё и вся вокруг себя.
Марксу было чуждо большевистское понимание государства, как основы основ. Он издевался над мыслью, будто с помощью государственных субсидий можно так же легко построить новое общество, как новую железную дорогу. "Все граждане превращаются в служащих по найму у государства", - утверждал великий марксист Ленин. Маркс же рассуждал совершенно иначе: "…система наемного труда является системой рабства, и притом рабства тем более сурового, чем более развиваются общественные производительные силы труда, безразлично, лучше или хуже оплачивается труд рабочего". Потому задачей социализма Маркс считал устранение "системы наемного труда". Правда, он ничего не предложил взамен. Это еще один из примеров искажения мыслей Маркса.
Возможно, он ошибся и в формуле «общественное бытие» определяет «общественное сознание». Ведь наша система, уродуя сознание большинства обывателей, все-таки оказалась бессильна уравнять всех по одной мерке и не смогла воспрепятствовать появлению мыслящих людей, порядочных, интеллигентных милостию Божьей. Эти люди как бы резонируют угасающий сигнал уничтожаемых культур, подхватывают его, усиливают и передают дальше. Именно культура помогает человеку сохранить свою личность от саморазрушения, а в экстремальных ситуациях это равносильно физическому выживанию.
Может быть, ошибка Маркса и в том, что социализм вовсе не способ производства, а способ распределения? Ведь в этой области социалистические тенденции существовали всегда, начиная чуть ли не с империи инков. А может, и раньше они были в ходу? Р.Штекли считает, что "социализм, как учение - это учение о необходимости преодоления отрицательных последствий победы капиталистического способа производства". Это ведь похожая мысль, не правда ли? Нынче многие стали прозревать. К примеру старый американский коммунист Макс Истмен: "Теперь мне ясно, хотя должен признаться, я долго шел к этому выводу - что институт частной собственности - один из важнейших столпов той ограниченной свободы и равенства, которые Карл Маркс надеялся безгранично расширить, уничтожив этот институт. Как ни странно, первым это понял сам Маркс. Именно он, оглянувшись назад, заметил, что предпосылкой для возникновения и развития всех наших демократических свобод было возникновение капитала и свободы торговли. Но ему так и не пришло в голову посмотреть вперед и сообразить, что в таком случае с уничтожением свободной торговли эти свободы также могут исчезнуть". Дело в том, что на самом деле учение Маркса есть великолепный анализ всей истории человечества, научная теория, а вовсе не проект улучшения жизни.
Учение Маркса о развитии человечества в чем-то повторяло мысли Дарвина о развитии животного мира. Все идет по ступеням с железной необходимостью. Не зря ведь Маркс послал свой «Капитал» Дарвину с просьбой разрешить посвятить ему эту книгу. Дарвин ответил вежливым письмом, мол, благодарит, но вовсе не разбирается в политэкономии. В советское время учение Дарвина было возведено, как и многое другое, в абсолют, хотя сегодня в нем просматриваются лакуны.
Сколько книг и диссертаций накропано на утверждении, что Карл Маркс "открыл" классовую борьбу! "Что касается меня, - писал он сам, - то мне не принадлежит ни та заслуга, что я отрыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собой. Буржуазные историки задолго до меня изложили историческое развитие этой борьбы, а экономисты - экономическую анатомию классов". Действительно, покажите-ка у Маркса формулировку понятия "класс". Третий том "Капитала" обрывается на главе "Классы", которая содержит всего два абзаца. Классовый подход, идея экспроприации экспроприаторов всегда плодит злобу и зависть, насилие и страхи, открывает простор самым патологическим страстям человека. Наши российские люди, впустившие в свой худенький ум учение Маркса, превратились в нравственных уродов. Произошло это потому, что большевики оказались гораздо более в русской традиции, чем ортодоксальные марксисты меньшевики. В своих "Экономико-философских рукописях 1844 года" Маркс увидел, понял опасность приобщения люмпена к процессу изменения мира, опасность вырождения коммунистических революционных рабочих в разграбление старого мира, в передел чужого богатства. Он понимал, что подлинное упразднение частной собственности имеет смысл только тогда, когда оно будет совершаться духовно развитыми людьми, что уже переболели жаждой богатства и власти, которым доступно чувство прекрасного.
Члены каждого класса - конкуренты друг другу и сплоченность их весьма сомнительна. Даже в «Манифесте» Маркс вынужден был признать, что «организация пролетариев в класс, и, тем самым, в политическую партию, ежеминутно разрушается конкуренцией между самими рабочими». Общность классовых интересов не существует независимо от классового сознания, а классовое сознание не есть простое приложение к уже имеющейся общности особых интересов: оно создает эту общность.
«С классовой идеологией, - пишет Мизес, - дело обстоит так же, как с национальной. На деле не существует противоположности между интересами отдельных наций и народностей. Исторически именно национальная идеология создала впервые веру в особые интересы и превратила народы в особые группы, враждующие друг с другом. Национализм разделяет общество по вертикали; социализм разделяет его по горизонтали».
Единственный раз в жизни Маркс обмолвился о "диктатуре пролетариата". Это случилось на полях Готской программы: "Между капитализмом и коммунизмом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата". Господи, да мало ли какие пометы остаются на полях! У нас же эту фразу превратили в постулат, который не прейдеши. Кстати, опять же, это Огюст Бланки придумал «диктатуру пролетариата». Луи Блан сформулировал первый принцип коммунизма: «От каждого по способностям, каждому по потребностям». Так же, как лозунг - «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» - провозгласил до Маркса один из лидеров ультралевой фракции Союза Коммунистов Карл Шаплер. Дж.Гэлбрейт писал: «Если мы согласимся, что Библия является творчеством коллектива авторов, то только Мухамед может соперничать с Марксом по числу приверженцев и почитателей, рекрутируемых одним автором...».
Если и есть в марксизме руководство к действию, то это "Коммунистический манифест", призывающий к борьбе против эксплуататоров и угнетателей, против всей разбойничьей банды, веками порабощающих людей. Но, помилуйте, призывы такие тоже слышались веками! А ведь нас учили, что вся доктрина Маркса, это - проповедь классовой вражды, отрицание общечеловеческих ценностей и обязательных норм за пределами классовых интересов. Классовую принадлежность сделали глубочайшей пропастью, рассекающей мир на два мира. Мир "чистых" и мир "нечистых". Середины не было! Кстати, сам Маркс говорил о некотором перекосе своего научного интереса в сторону проблем экономики в ущерб многим традиционным проблемам философии. В его трудах вопросы морали, внутренней жизни человека не занимали большого места. Все ограничилось ответами на шуточную анкету дочерей. А из этих ответов тоже сделали эпохальное произведение. Даже Ленин повторил вслед за Зомбартом, что в "самом марксизме от начала до конца нет ни грана этики", что "в отношении теоретическом - "этическую точку зрения" он подчиняет "принципу причинности"; в отношении практическом он сводит ее к классовой борьбе".
В «Коммунистическом манифесте» сказано: «...коммунисты могут выразить свою теорию положением: уничтожение частной собственности...». Большевики истолковали эту фразу схоластично и реализовали на практике достаточно примитивно - насильственным путем уничтожили всю частную собственность на средства производства и заменили её «общественной», государственной собственностью.
Русский тоталитаризм мышления оказался сильнее марксовых формул, потому от марксизма осталась лишь широкая историосфическая перспектива, что и была, собственно, его главным обаятельным свойством. «Марксизм был приспособлен к русским условиям и русифицирован», - точно определил Н.Бердяев.
Большевики вообще были большие мастера раздувать то, что им нравилось. Помню, году в 1957-м я шел в "Воениздат", который тогда еще помещался на Красносельской в непрезентабельном двухэтажном домике. У лестницы, тяжело дыша стояла пожилая, толстая женщина с двумя связками папок, набитых бумагой. Я подхватил ее папки и отнес наверх. Она долго благодарила меня.
Потом, уже по фотографиям, я понял, что это была Галина Серебрякова. Ее тогда недавно реабилитировали, и она тащила неподъемную рукопись своего "Прометея" - романа о Карле Марксе, который потом тиражировался миллионными тиражами и тяжким грузом лежал на полках библиотек. Потому что нормальные советские граждане не могли одолеть это чтиво.
Почему же большевикам всё это удавалось? Попробуем обратиться к очевидцам и современникам. Вот, что писал в 1920 году в дневнике академик Вернадский: "Наблюдая современную жизнь развала, поражаешься одной явной аномалии. На поверхности у власти и во главе лиц, действующих, говорящих, как будто задающих тон, - не лучшие, а худшие (выделено мной – Ф.З.)… Они разбавили идеологов и идейных деятелей. Это особенно ярко сказывается в большевистском стане и строе. Но то же самое мы наблюдаем и в кругу добровольцев и примыкающих к ним кругов. И здесь теряются идейные, честные люди. Жизнь выдвинула на поверхность испорченный, гнилой шлак, и он тянет за собой среднюю массу". Нечто подобное писал в своей автобиографии и Шаляпин: "Я не могу быть до такой степени слепым и пристрастным, чтобы не заметить, что в самой глубокой основе большевистского движения лежало какое-то стремление к действительному переустройству мира на более справедливых, как казалось Ленину и некоторым его сподвижникам, началах. Не простые же это были, в конце концов, "воры и супостаты". Беда была в том, что наши российские строители никак не могли унизить себя до того, чтобы задумать обыкновенное человеческое здание по разумному человеческому плану, а непременно желали построить "башню до небес" - Вавилонскую башню!.. Не могли они удовлетвориться обыкновенным здоровым и добрым шагом, каким человек идет на работу, каким он с работы возвращается домой, - они должны рвануться в будущее семимильными шагами… "отречемся от старого мира" - и вот надо сейчас же вымести старый мир так основательно, чтобы не осталось ни корня, ни пылинки. И, главное - удивительно знают всё эти наши российские умники. Они знают, как горбатенького сапожника превратить в Аполлона Бельведерского; знают, как научить зайца зажигать спички; знают, что нужно этому зайцу для счастья; знают, что через двести лет будет нужно потомкам этого зайца для их счастья".
Все это шло от бескультурья. Бескультурья, которое культивировалось - "Мы академиев не кончали!". Но ведь именно Маркс, предупреждал, что "Невежество никогда и никому не помогало и пользы не приносило. Невежество - это демоническая сила и мы опасаемся, что оно послужит причиной еще многих трагедий". Не послушались старика Маркса! Гейне, бывший другом Маркса, более того - у них был общий предок - не разделял его взглядов и говаривал: «Социалистическое будущее пахнет кнутом, кровью, безбожием и обильными побоями». Как в воду глядел поэт, что был как все стихотворцы провидцем.
Никто иной, как Карл Маркс с яростью критиковал "грубый первоначальный коммунизм": "Этот коммунизм, отрицающий повсюду личность человека, есть лишь последовательное выражение частной собственности, являющейся этим отрицанием. Всеобщая и конституирующаяся, как власть, зависть, представляет собой ту скрытую форму, которую принимает стяжательство и в которой оно себя лишь иным способом удовлетворяет… Грубый коммунизм, есть лишь завершение этой зависти и этого нивелирования, исходящее из представления о некоем минимуме".
Словом, пора твердо сказать, что марксизм и большевизм - суть разные вещи, "две большие разницы", как говорят у нас в Одессе. Можно искать и находить ошибки в марксовых теориях, но высмеивать их, считать утопическими, это значит демонстрировать махровое невежество.
Вот мнение человека, которого уж ни на миг не заподозришь в симпатиях к марксизму. Но это человек более чем образованный и глубокого ума. Он писал: "Марксизм представляет собой новый, исключительно важный и творческий этап в становлении человеческого мировоззрения. Марксизм означает победу активно относящегося к внешнему миру человека над пассивным, созерцательным человеком и в то же время победу разума над верой… Марксизм ставит на первое место систематическое и строго научное изучение действительности, так же, как и руководство действием, вытекающее из этого изучения". Имя автора этих слов Збигнев Бжезинский. Нелегко найти более ярого антисоветчика.
Академик Геннадий Ягодин также считает, что "Маркс дал блестящий экономический анализ своего времени. Это время давно прошло и вряд ли повторится (если не считать территории СНГ, где свирепствует самый настоящий домарксовый "дикий капитализм" – Ф.З.). К учению Маркса можно также относиться, как к учению, которое помогает понять историю развития цивилизации. Но никак, как к плану построения будущего".
Получается, что Карл Маркс "не был марксистом" в большевистском понимании этого слова и не имеет ни малейшего отношения к эксперименту, что был поставлен над нами на одной шестой части Земли.
И потому Маркс не отвечает ни за нашу коллективизацию, ни за ГУЛАГ, как Христос не мог отвечать за костры инквизиции, хотя всё это делалось их именем.
Да, если бы Маркс увидел современный капитализм, он снял бы многие свои положения относительно его уничтожения. А, если бы увидел наш социализм, то вообще «лег бы в гроб и снова умер».
Преодоление большевистской веры - главная задача в душе каждого из нас. К сожалению, большевизм пустил там глубокие корни. Одна надежда на молодых.
И все-таки старик Маркс, который говорил, что «поэты нуждаются в ласке». Немногие это понимают...
Седьмой год я живу в Германии, стране которую мы так ненавидели все послевоенные годы. И сдается мне, что немцы, пережившие фашизм, построили куда более справедливое, чем мы социалистическое государство. Здесь нет бедных и бездомных!
К примеру, недавно в Берлине на памятнике Марксу и Энгельсу я обнаружил самодельную надпись «Beim nachsten mail wird alles besser» - что переводится так: «В следующий раз всё будет намного лучше». Поверим?
©Ф.Зинько
|
Вход
Правила
FAQ
Поиск
Добавлено: 22.05.17 20:12