. . . В текущей кризисной ситуации наблюдается одна явная нестыковка. Отсутствует общепринятая и официально утверждённая теория/модель кризиса, хотя налицо достаточно длинная и богатая разумными практическими действиями кризисная предыстория. За послевоенный период экономические провалы неоднократно случались - как в отдельных капстранах, так и в их группах, причём все эти локальные кризисы были худо-бедно преодолены, при активном участии правительств, международных экономических организаций и научного сообщества. Что ни могло не отразиться на багаже соответствующих знаний, достаточно адекватных, если судить по вполне эффективной многолетней антикризисной практике.
. . . Поэтому здравый смысл подсказывает, что теория происходящего сегодня скорее всего существует и особой тайной для правящих элит не является. Почему же эта теория тогда не опубликована официально и под выполнение её рекомендаций не отмобилизовано всё прогрессивное человечество? (Даже на высоких антикризисных международных саммитах, включая и самый последний, царит разноголосица мнений и стратегий, отражающая общее стремление решать собственные проблемы за счёт всех остальных, что возможно только в условиях свободы рук, не связываемых единой, всеми признанной трактовкой ситуации). Самый простой ответ на этот вопрос заключается в том, что эффективные антикризисные мероприятия (вытекающие из корректной теории кризиса) для буржуазных элит чреваты такими издержками, которые перевешивают потери от самого кризиса.
. . . Попробуем выявить главный кризисный фактор, отталкиваясь от следующих его основных свойств:
. . . 1. Нормальное развитие капиталистической экономики этот фактор последовательно накапливает (тем самым, повышая вероятность сваливания общества в экономическую депрессию).
. . . 2. Накопление кризисного фактора лежит в русле личных интересов сильных мира сего, поэтому они блокируют противодействие данной негативной тенденции даже под угрозой глобального экономического кризиса.
. . . 3. Существуют меры экономического регулирования, от части компенсирующие отрицательный эффект кризисного фактора и не конфликтующие с интересами правящих буржуазных элит.
. . . 4. Существует критический уровень кризисного фактора, по достижении которого глубокий экономический спад происходит автоматически, вне зависимости от любых мероприятий по стимулированию экономики, этого фактора непосредственно не касающихся (не понижающих его уровень).
. . . 5. Общественное богатство не влияет на действие кризисного фактора. Экономический кризис наступает и в том случае, когда общество не испытывает дефицита ни в чём (достаточно ресурсов, производственных мощностей, квалифицированного и готового трудиться персонала.)
. . . Суть кризиса.
. . . Отвечает всем пяти вышеперечисленным условиям только один фактор – распределение по обществу производственных активов (средств производства). Чем выше концентрация этих активов (чем меньший процент граждан ими владеет), тем сильнее кризисный фактор. Механизм кризиса достаточно прост и основан на разрыве между основной человеческой массой и средствами производства, из-за которого становится невозможным реализация повышенной мотивации безработных и их резко подешевевшей рабочей силы.
. . . Простаивающие из-за кризиса мощности имеют обеспеченных хозяев, которые ждут от своих активов прибылей, а не ускоренной амортизации, и которые не разорятся даже если простой будет длиться годы. Поэтому земли, заводы, шахты, жилые дома могут достаточно долго быть заморожены в ожидании денежного спроса, а бедняки будут мыкаться на государственном пособии и благотворительном супе.
. . . Проведём простой мысленный эксперимент – представим, что все средства производства находятся в одних руках (есть некий частный рог изобилия, способный обеспечить общество всем необходимым с минимальными трудозатратами, но имеющий единственного владельца). Понятно, что в режиме рыночного взаимовыгодного обмена такая конфигурация неработоспособна – ступор наступит мгновенно (если под работоспособностью понимать отсутствие массовой бедности и безработицы). Теперь представим другую крайность – когда средства производства распределены по всему трудоспособному населению поровну. Тоже достаточно очевидно, что в таком обществе экономический кризис физически не возможен – какой нормальный человек будет лишать себя жизненных благ и сидеть без дела, имея всё необходимое для их создания.
. . . Нормальная мотивация субъекта капиталистической экономики (соответствующая человеческой природе и справедливо фигурирующая в экономической науке) обеспечивает последовательную концентрацию активов в руках небольшой части общества. Хотя, вредность монополий общество понимает и соответствующие законы против них устанавливает. Но применяемые антимонопольные ограничения ставят границу допустимой консолидации частного капитала достаточно высоко, в области самых очевидных, понятных даже простому обывателю прямых издержек отраслевой монополизации. При меньшей же концентрации активов, чреватой только активизацией кризисных процессов, буржуазные – закон и экономическая наука – красноречиво молчат, защищая интересы своих главных спонсоров - крупных собственников.
. . . Умножает кризисный потенциал развитие отрасли «мусорных благ» - раздуваемое на зомбирующей рекламе и дешёвых кредитах производство бесполезных товаров и услуг (от которых потребитель всегда может отказаться без малейшего для себя ущерба). Стимулирование данной отрасли – одно из главных косметических антикризисных мероприятий, но с началом спада производство мусора схлопывается на порядки быстрее производств реальных благ, формируя первые волны массовой безработицы и запуская эффект снежного кома.
. . . Прогноз.
. . . Если вышеизложенное предположение о главном кризисном факторе верно, то никаких быстрых выходов из кризиса (вроде конца текущего года) быть не может. Лихорадочные антикризисные меры, принимаемые сегодня развитыми странами для стимулировании спроса и поддержки отдельных отраслей, могут дать эффект только в одном случае, если он будет кратковременным, оттягивающим большой, длительный кризис ещё на пару лет.
. . . Во всех предыдущих случаях кризисных обострений, для удержания от сваливания в общий спад, хватало симптоматического финансового стимулирования и резервов инновационной модернизации (морального старения активов), что не затрагивало высоких интересов и помогало выкарабкиваться из локальных провалов. Но главный кризисный фактор это лечение не устраняло, а только ещё больше сжимало пружину, последовательно ухудшая соотношение реальных богачей и живущих в долг потенциальных босяков.
. . . Поэтому, если мы уже сейчас въехали в большой кризис, то продлится он столько времени, сколько потребуется для естественного перераспределения ныне существующих активов через их дряхление и износ (через их преимущественное превращение в сырьевой ресурс). Если, конечно, раньше не случится большого разрушительного катаклизма, вроде астероида или мировой войны, который моментально создаст стимул к расширенному, растущему производству. Рабочая сила сразу станет на вес золота, а ряды платёжеспособных потребителей начнут быстро расти (по мере ликвидации безработицы).
. . . Бескризисная экономика.
. . . Если всё вышеизложенное верно, то для создания устойчивой к кризисам экономики придётся существенно реформировать нынешнюю систему налогов и прав собственности. Сейчас эта система явно перекошена – упор делается на обложении сущностей эфемерных - денег (доходов и оборотов), в то время как ценность реальная - имущество - облагается минимально. Права и интересы собственника являются священной коровой, а всех остальных – постольку, поскольку. Этот дисбаланс должен быть устранён.
|